«Господь изощрён, но не злонамерен!»
На стуле перед ней сидел полный мужчина невысокого роста. Сидел…нет, пожалуй. Он был водружен на этот стул. Поставлен, отлит, вырублен. Ничто в его теле и позе не вдохновляло на идею, что он взобрался сюда самостоятельно. Громоздкий, основательный, старый стул из вишнёвого дерева, такой тёмный и старый, что его было практически не видно в изменчивых сумерках комнаты. Тело человека, складки одежды, тени и время спрятали стул от её глаз. Только исцарапанные, надщербленные и засаленные подлокотники в виде оскалившихся львов выглядывали из-под пухлых пальцев его обладателя, да очертания изголовья спинки таили в себе намёк на геральдический герб. Герб был единственной деталью, в которой присутствовал металл – там он глухо отблескивал, тускло мерцал грязным золотом в ответ на движения блестящей лоснящейся лысины.
Сэмюэль Грант Штоффе всегда брал с собой на игру этот чёртов стул. Он достался ему от прапрабабки - именно она научила маленького Сэма играть в покер. Каролина Штоффе была баснословно богата и умна, устраивала матчи у себя в поместье в Луизиане – матчи для самых богатых и влиятельных людей Штатов – и неизменно выигрывала. Выигрывала, сидя на этом самом стуле.
Теперь на нём сидит Сэмюэль Штоффе. Он соглашается играть только при условии, что сможет сидеть на собственном стуле. И если необходимо было расширить проход в комнату, чтобы этот чертов стул мог туда войти – его расширяли. Двадцать лет назад после неудачной попытки выкрасть этот стул проигравшие Сэму гангстеры взорвали его дом – вместе с ним, его семьей, прислугой и гостями. Устроили показательную акцию. Он провалялся в коме два года – а когда очнулся, узнал что стал сиротой и инвалидом. Судебный процесс длился 2 месяца и завершился ничем – слишком серьезные связи обвиняемого Джэка Донована решили тогда исход дела не в пользу мистера Штоффе. Тогда Сэм прибег к помощи конкурентов Джэка по бизнесу, и они сообща провернули блестящую операцию по разорению Джэка, когда страсти поутихли, но тот сбежал в Мексику, прихватив женушкины драгоценности. В конце-концов, спустя 10 лет после взрыва Сэм нашел Джэка. Он разрезал его на куски – по одному за каждого погибшего во время взрыва. А сердце съел. Сидя на этом стуле.
Древесина, пот, бархат, батист, табак, желваки, брови, дым, карты, желтые зубы, одышка, расчетливость, подлость, мнительность и этот самый стул – вот приблизительный состав этого её противника.
- Ваш ход! – надтреснуто пробасила громадина со стула, повернувшись одними глазами.
Номер два. Холерического вида тип с аккуратно зачесанными назад черными волосами, собранными в хвостик вскинулся и резко посмотрел на обладателя голоса.
- Я не могу сосредоточиться, – процедил он торопливо сквозь усы – когда меня торопят. А когда я не могу сосредоточиться, я начинаю нервничать, а когда я нервничаю – то не могу сосредоточиться и начинаю злиться…
- А когда вы злитесь, вы, наверное, лопаетесь? – с насмешкой пробасила громадина стула, затягиваясь сигарой.
- Господа, прошу вас не отвлекаться на лишние разговоры. Игра длится уже несколько часов, все напряжены и устали, скоро будет перерыв – но нам необходимо закончить этот раунд! – властный, но мягкий и успокаивающий тон ведущего уже не раз разряжал обстановку за игорным столом, но сейчас он просвистел в воздухе как холодная сталь дамасского клинка. От этого звука даже немного сводило зубы. Сейчас она все больше убеждалась в том, что рассказы о репутации этого англичанина не были досужими выдумками светских болтунов.
Холерический тип шумно вдохнул. Он был итальянцем, из коренных, его взрывоопасный темперамент не раз играл против него, но сегодня он держал себя в руках. Его длинные пережженные солнцем и промаринованные океанской водой пальцы смастерили какую-то дьявольскую комбинацию, разжались, сжались в кулак, снова разжались и замерли.
- Я отвечаю и удваиваю. – он шумно выдохнул, удовлетворённо придвинув фишки к центру стола. Аккуратные стопки пластиковых дисков рассыпались и присоединились к остальным, увеличивая горку.
Она знала, что итальянца зовут Витторио Бьяджо. И что его разыскивает ФБР за какие-то махинации с ценными бумагами на бирже. А еще он любит маленьких девочек. Он покупал их у родителей, которые задолжали денег по выплатам. Витторио был очень образованным, милым и жестоким мерзавцем.
- Ты блефуешь, скотина! – с ненавистью зарычал отставной русский полковник, подаваясь вперед всем телом. Его борода смешно торчала, глаза, казалось, сейчас выпадут из орбит и покатятся по столу, пенсне беспомощно цеплялось за кончик носа, отчаянно пытаясь сохранить равновесие.
Полковника била дрожь, крупный пот выступил на лбу. Безумный взгляд его переходил с итальянца на ведущего, затем на неё, затем на стол. Внезапно он откинулся в своем кресле, тяжело дыша.
- Я… Я не могу себе позволить ответить ему. У меня не хватает денег. Он же блефует! Посмотрите на него! Сраный итальяшка, я знаю все твои приёмчики! – русский выпалил все это на одном дыхании, а после как-то сник, съежился и раскис, как растаявшее на солнце фруктовое желе. Ей даже стало немного жаль его. Он был таким смешным, вечно потрясая рукой с короткими толстыми обрубками-пальцами в ответ на высокие ставки оппонентов.
- Месье Куренков желает пасовать? – вежливо осведомился ведущий, внимательно сверля глазами несчастного русского. В ответ на эти слова полковник встрепенулся, оглядел всех присутствующих затуманенным взором и что-то начал бормотать, обращаясь, по-видимому, к одному себе и Богу.
- Месье Куренков желает пасовать или продолжает игру? – ведущий любезно повторил свой вопрос, не вытаскивая свёрла пронзительного взгляда из суетящегося полковника. Тот достал платок, промокнул пот, снял пенсне, положил на стол, снова протёр лицо, протер пенсне, снова положил его на стол, беспрестанно что-то приговаривая.
- Месье…
- Да ну конечно же продолжаю! Что вы ко мне пристали со своими вопросами, господин ведущий? – полковник снова начал яростно вращать глазами и добавил к этому непрерывно двигающиеся вверх-вниз брови – Значится, как этому итальяшке так можно думать целую вечность, а потом блефовать, а мне, значится, уж и минутки передыху не полагается? Распорядитесь позвать оценщика, месье. Еще не было такого случая, чтобы полковник Куренков сдавался каким-то макаронникам…
Итальянец все это время презрительно и высокомерно ухмылялся, глядя на полковника. Он был скользким, как угорь, и опасным, как росомаха, но было видно, что русский его больше забавляет, нежели действительно обижает или злит. Плюс ко всему ему сегодня везло, и это случайное стечение обстоятельств позволяло ему думать, что фортуна сидит на его плече.
Громадина со стулом наблюдала мизансцену молча, пыхкая сигарным дымом. Хотя на самом деле она наблюдала вовсе не за придурковатым полковником и итальянцем-задавакой. Четвертый игрок все это время просидел с немигающим взглядом, направленным на горку фишек на столе и полуусмешкой, похожей на оскал. Казалось, он был очень-очень далеко от этой комнаты и её обитателей... |
