не хочу оставить ни памяти, ни следа,
я хочу, чтоб чувствовалась каждая прожитая беда,
и чтоб каждая любовь - это рана, огнестрельная, ножевая,
чтобы улыбнуться криво зеркалу "ну? живая?"
и подумать "да".
мы лежим обнявшись, солнце гладит нам спины, нам спокойно и хорошо,
праздник юности: каждый выпотрошен и лишен,
каждый - одинокий парус в море горечи невыносимой.
как будто кто-то пришел и обрушил зиму
на нас, загорающих нагишом.
последний день мая, последние сутки весны,
кто-то дрался подушками в самом сердце небес. мы
смотрели как пух из подушек ложился на киев.
где ты, господи, я хочу перестать такие
видеть нелепые сны.
я кричу что есть мочи, тут, наверно, одно из двух:
то ли я онемела, то ли все они потеряли слух.
мне не нужно хорошей судьбы, подойдет любая.
я стою, не решаясь идти, и меня засыпает
тополиный пух. |
