Случилось, что его ноги как-то само собой вывели на песчаную вдоль большой воды косу – он только наблюдал за игрой кошки, собаки и птицы. Обыкновенная трехцветная кошка с короткой шерсткой – белая, с розовым, как пасть и язык, носом и синими глазами. И еще – точно чернилами голубая капля на задней левой лапе и радужный лепесток на правом ухе. Собака тоже была белой, не мохнатой, большой – мальчику по пояс, и на ней тоже можно было разыскать эти цвета – только на этот раз лишь на морде. Птицей был обыкновенный воробей.
Воробей, то летел, то садился на песок по кромке волн – за ним прыжками, норовя поймать, кошка… иногда ей это удавалось, но всякий раз воробей невредимым вылетал из лап; собака, лая и повизгивая, носилась кругами – ей, похоже, было все равно кого ловить.
Мальчик держался несколько в стороне. Длинные до плеч русые, но выгоревшие на солнце вьющиеся волосы, слегка вздернутый нос, суженные щелками глаза, сухие губы – он хотел пить.
Стали видны первые звезды…
Когда он снова посмотрел в сторону, где происходила игра, то вынужден был отпрянуть, – едва не упал, настолько внезапно выросла перед ним большая дверь некоего дома. Медная ручка - блестящее от прикосновений кольцо в пасти льва.
Откуда-то доносились голоса – разобрать что-либо было трудно, но голоса были детскими.
Войдя, мальчик оказался в просторной, освещенной каминным огнем, комнате.
На дощатом полу мягкий цветастый ковер, длинный стол - не видный полностью от того, что утопал своим окончанием в каких-то белых цветах, росших по всей противоположной от двери стене, впрочем, ее самой, по той же причине, видно не было; ступеньки на второй этаж; еще стулья, плетенные из тонких прутьев; еще…
Особенно ничего более не разглядывая, медленными шагами, он шел в направлении цветов.
Покоящаяся своим дном на темных листьях, средь стеблей будто висела в воздухе большая синяя глиняная кружка, мальчик взял ее – от неосторожных движений с краев стала проливаться вода…
Воды было много – и пока он пил, она странным образом не убывала. Подняв кружку над головой, мальчик перевернул ее вверх дном. Капли падали вожделенной прохладой на лицо, становились крупнее, плотнее – их было все больше, что неминуемо вызвало смех – пошел дождь, который почти сразу превратился в ливень… |
