Сегодня проводил Её, девушку, о которой думаю постоянно, каждый день. Наверное, слишком часто. Наверное, это плохо. Наверное, мне на это плевать. Прощаясь мы не сказали друг другу ни слова, просто стояли обнявшись и молчали. Сейчас, думая о ней, почему-то вспоминаю не самые яркие моменты наших отношений, а запах тех волос, глубину тех глаз, вкус тех губ… тех, в момент расставания.
Она ушла на регистрацию, а я понял, что ненавижу самолёты. Слишком часто падают. Долго наблюдал, как эта консервная банка с крыльями выруливает на взлётную полосу, набирает скорость, взлетает. В радио эфире наверняка звучит радостное "отрыв". Почему пилоты всегда так радуются взлёту? Неужели не уверенны в конструкторах Тушинского авиастроительного… ненавижу самолёты.
Тупо пялился в небо, долго курил. Рассматривал других провожающих: вон, жена кричит на мужа, обвиняет в потере какой-то сумки, а вон какая-то влюблённая парочка, целуются, долго о чём-то болтают, она уходит, а он, проходя мимо меня, ехидно бросает приятелю: "наконец-то, пошли пивка выпьем". Не то… совсем не то… может быть я излишне впечатлителен? Может быть излишне влюблён? Может быть мне плевать…
Мы знакомы уже три года. Кажется так мало, и в тоже время так много. Я слишком хорошо её знаю, она слишком хорошо знает меня. Это пугает, это же и привлекает. Порой кажется, что я её понимаю всегда и во всём, а потом оказывается, что она для меня больше чем непрочитанная книга.
Всегда расставаясь на две, три недели, месяц, мы договариваемся не звонить и не писать друг другу. Даже любовь иногда должна отдыхать. Такое вот искусственное сублимирование чувств. Всегда договариваемся, и всегда, придя домой я знаю, что она позвонит. Расскажет об ужасной синтетической едё которой их кормили, о мерзкой старушенции-соседке (ей почему-то всегда не везёт с соседями), о стюардессе пролившей Спрайт на её новые джинсы. А потом мы вместе будем думать, где же взять деньги, чтобы оплатить все эти разговоры.
Приехав домой долго смотрел на звёзды и курил в ночь. Она бы сказала, что у меня депрессия или творческий кризис. Нет, на злейшего врага, творческую импотенцию, это не похоже. Такие ступоры как ведро с холодной водой неожиданно опрокинутое на голову - бац, последняя точка и понимаешь, что это была финальная мысль. Всё, больше не можешь и самое страшное - не хочешь. Сейчас ситуация совсем другая: липкие пальцы меланхолии, убийственное ощущение тотального, абсолютного одиночества. За окном воет ветер, кажется идёт легкий снежок… а в ушах звенит этот голос, я вижу эти глаза, эти губы… |
