я думаю не тем полушарием. осень сорвалась откуда-то сверху-справа и шлёпнулась на город. она меня немножко душит, и от нехватки кислорода я как будто пьяная. или это от уже третьей бутылки пива. не суть важно.
гаражи, гаражи, гаражи... в детстве я с них прыгала: карабкалась на заваленную листвой крышу и прыгала в ворох травы. много-много раз. я уже тогда была неправильная, наверное, мной двигал Танатос, сидящий где-то глубоко в подсознании. конечно, в 6 лет я таких слов не знала. я просто прыгала и была счастлива. теперь я знаю такие слова, не прыгаю с гаражей и несчастна. потому что взрослая.
мы недавно были в горах, искали землянику. она очень маленькая и замёрзшая, как ёлочка из детской песенки. никогда не понимала эту песню - бедному деревцу сначала холодно, а потом его вообще срубают. мало того, труп волокут в дом, вешают на него всякое и водят хороводы. им почему-то весело. через несколько дней пожелтевшее дерево оттащат на помойку, а мама будет долго выметать ломкие иголки из ворсинок ковра и ругаться. но про это в песне не поётся, это уже проза. та самая, которая жизни. в детстве о ней думать не положено, но у меня вот не получалось - было жалко и маму, и ёлочку. и сейчас мне жалко землянику, но я всё равно съела все 3 найденные ягодки. зря, что ли, искала.
ещё был звук проходящего под окнами поезда. я его слушала каждую ночь, сразу после передачи "Спокойной ночи, малыши". садилась у открытого окна, дышала тёмной прохладой и слушала мягкий перестук колёс. мне очень нравился этот звук, он меня завораживал. у моего детства был целый ритуал - слушать поезд, закрывшись в тёмной комнате. эмпирика разрушила очарование - после полутора суток в августовском вагоне с утомительными остановками, грубыми проводниками и температурой под 40 никаких положительных ассоциаций с поездами не осталось. всё-таки взрослые - несчастные люди, потому что чем больше узнаёшь этот мир, тем больше плохого в нём видишь и испытываешь. как хорошо было слушать поезд и мечтать!
я не хочу больше копаться в своей памяти, ворошить воспоминания, вытаскивать на свет давно позабытое. прошлое - как большой тёмный пруд, от каждого прикосновения по его поверхности идут круги. они расходятся, захватывают сознательно забытое, и вода становится алой, как кровь - пруд превращается в сплошную незажившую рану. я есть, я в твоей памяти, я в твоей голове, ты никуда от меня не убежишь, не скроешься, никогда, никогда, никогда - кричит она своим густым молчанием. из пруда выползают змеи - чёрные, серебристые, песочные... извиваясь, ползут ко мне... я зажмуриваю глаза, обхватываю голову руками и жду... голова гудит, разбуженные змеи хищно копошатся в ней, каждое их движение причиняет боль... кажется, я целую вечность сижу так...
потом осторожно открываю глаза, прислушиваясь к малейшему шуму внутри - успокоились? да... тогда осторожно, почти на цыпочках, обхожу пруд - ветки ломаются под ногами, листья издают свой последний шорох, вдавливаясь в землю... главное - не в пруд, не в обманчиво спокойную чернь воды, под которой они...
-----
я не люблю своё прошлое, не люблю поезда, людей я больше тоже не люблю. теперь я люблю только буквы. из них можно составлять слова, которые душат змей в моей голове. в том самом неправильном полушарии, которым я думаю... |
