"От грамотности сильно зависит восприятие твоего крео." - золотые слова
Улица Мытнинская, возле которой мы с Сашкой занимались многочасовым спортивным ориентированием, возникала сама собой.
- Смотри-ка, мы опять на Мытнинскую вышли - дёргаю за рукав Вову.
- На неё невозможно не выйти, с ней все улицы пересекаются,- голосом коренного Петербуржца экскурсоводит Вова.
- Да мы её с картой найти не могли, у меня второе место по спортивному ориентированию на лыжах, а Сашка ваще закончила институт по специальности “оперативно-следовательская группа”.
- Мистика?
- Да уж, в топографическом кретинизме как-то не замечались.
Мы гуляем третий час, разговаривая о том - о сём, пока вдруг, в пятый раз выйдя на Мытнинскую, не завелись по части патологии в искусстве.
Вова рассказал байку про какой-то модный питерский спектакль. забыла название, какая-то инсценировка популярного материала. Так вот, там герой по ходу пьесы пускает из носа длинную соплю. Она вдруг у него выскакивает и продолжает висеть, становясь всё длинее и длинее, а он никак не найдёт время эту соплю утереть. Потом он ещё харакири себе делает и разбрасывает вокруг кровавые кишки с большим натурализмом.
Вся фишка в том, что Вове один исполнитель нравится, а другой не нравится. У одного шибко художественная сопля, а у другого какая-то гольная эпатажная вульгарщина.
Я сразу же начинаю вспоминать какие именно патологии находят в Моём сердце незамедлительный отклик.
В двенадцатилетнем возрасте я влюбилась в патологического лгуна. Я тогда не знала и даже не догадывалась что подобные экземпляры встречаются в немалом количестве, особенно в богемной среде. Я представить себе не могла, что какой-нибудь Яковенко уже проводил исследования в этой области - типизировал подобные личности, выставил им всем одинаковый диагноз и даже написал про них учебник для психиатров.
Мне мой герой казался мальчиком с другой звезды, настолько он был необычен и не походил ни на одного знакомого мне мужчину.
Я влюблена в него до сих пор, я не устаю умиляться от одного вида его физиономии, хотя сейчас Пафнутиевская ряха едва пролезает в открытое окно джипа.
Другие патологические лгуны не производят на меня такого же впечатления. Короче, истерики штырят только в исключительных случаях.
А завсегда, словно по какому-то необъяснимому закону природы, меня штырит от людей с логопедическими нарушениями.
Мужчина-заика, независимо от своей внешности и сексуальной техники, способен довести меня до оргазма за 10 минут дружеской беседы.
я не могу внятно объяснить что со мной творится в этот момент, представьте себе, что я чувствую необыкновенное единение, мне хочется закрыть глаза, полностью расслабиться и дёргаться всеми физическими и душевными порывами в ритме речевых барьеров партнёра.
Диалектное произношение, иностранный акцент и невыговаривание нескольких букв родного алфавита, приводят меня в неописуемый восторг.
В возрасте 7 лет, я как собачонка бегала за двумя старшими девочками, они мне казались эталоном красоты и ума. Одна вместо звука [ш] забавно свистела округляя губы - “мыуффка” “хороуффая”, а другая вместо [р] томно курлыкала, выдавая что-то вроде “прляник” и “крлюуглый”.
В юности я ни дня не могла прожить, чтобы не послушать пьяные бредни одного художника, в произношении которого начисто отсутствовали звуки [р’][л’]и [р][л]. Не речь, а уморительное йотирование. Он ещё и романсы пел на стихи Гумилёва или Дениса Давыдова, звучало примерно так:
...Эскад’он гусаа’йебучих...
Майки-хуй как майки-хуешь,
фланки-хуй как фланки-хуешь...
... штоб дугие готки дали
здесь до самого ут’а...
И как же меня штырит общение с иноязычными, когда они пытаются что-то сообщить мне на своём языке. Шквал неидентифицированных звуков адресованный лично мне. какая-то удивительно простая, но хитро закодированная информация. Могу увлечься до края света.
В жизни я встречала изрядное количество людей со всевозможными патологиями - сексуальные меньшинства, лилипуты сочинского цирка, шизофреники, клептоманы, глухонемые и эпилептики, но никто из них так и не показался мне необычным.
Обыкновенные люди, иногда приятные в общении, на их недостатки я старалась не обращать внимания.
Патологические лгуны до сих пор были исключением в единственном лице, как первая эротическая дружба разнополых пубертанцев.
И что же? моё восприятие до сих пор не изменилось?
Столкнувшись со случаем “убедительного вранья без причины”, раскрашенного карамзино-олбанцкой орфоэпией, я вляпываюсь в сложные отношения шестиклассников. Пиздец. Моему герою без трёх минут полтинник...
Фантастика. Мистика. Детектив. |
