взять, к примеру, игольное ушко.
чистой воды, резервация для инакомыслящей категории землян. Попробуй пролезть в него, не задев при этом головой провода! Иногда, там находят звенящие задомнаперед голоса, чьи-то размытые следы, чью-то обуглившуюся грудь. Много чего еще там, иногда. Но, чаще всего, все заканчивается в момент неуемной попытки повторить всю историю заново. Вечная слава им!
В ту ночь, ему не суждено было уснуть. Коньяк был бы лишним. Вина не хотелось. Самбуку же, еще вчера, спалили на мелкие пузырьки !растафарай! Оставалась еще Бьянка...
Перевернувшись на живот, он дотронулся до ее неподвижных плеч. Шоколадная кожа и, еле уловимые, капельки жасмина. Да, она любит секс! Ее заводят прохладные ладони и глубокие, дрожащие поцелуи. Если ее коснуться, будучи сзади, то все расчеты оправдаются на полные 200-и. Особенно, когда ее фантазии касались именно его. Тогда, все рядом превращалось в, такую себе, атомную Неваду...
Хорошо, что у меня есть собственный дом!- часто убеждался он. Иначе, их соседи давно бы назывались прессой мстящими этажами!
...в которой, горели все стены, все занавески, все обрамления, и все его написанные картины. Слишком долго она ждала его! Слишком навсегда, чтобы сейчас взять, и остановиться!
или, когда в глазах твоих прямотоки.
кажется, что позволено тогда очень многое. И, тот GTI, что под прожекторами Арены, моментально становится хрустящими осколками черепаховых обелисков. Ты срываешься с катушек, а он еще стоит на месте. Тебя больше не существует, а он все обрастает новым витаминным мясом. И слагают ему vipлегенды, называют трофейными трюфелями. Вечный ему покой!
Он понимал, что многое изменилось с того дня, когда его кайф оказался ей непомерно лишним. Он понимал, что ее дыхание больше никогда не согреет его, пустая трата зажигалок! что шаги ему стали только казаться, и, что дым от ее Vogue пропал из его студии навсегда. Стали тяжелыми для него его же кисти, реже угадывались теперь и оттенки красок. Кровать-потолок. Потолок-кровать. Пришел день, и все его заказчики услышали в трубку: пусть все это горит без пощады!
///рубцы красного, клочья между зубов, снайпера на крышах, и молитвенники под Рождество. Стали ненужны ему их почести, осталось только сменить адрес.///
Выключив свет, он долго стоял у окна. Смотреть с высоты, это всегда поддаваться искушению. Закурил. Говорят, что время пытается лечить. Переносит с больного на здоровое, режет скальпелем душу, отделяет параною от еще живых саморезов. Чижик-пыжик, где ты был?! Чижик-пыжик, с кем дружил?! Так и есть. Так, примерно, было и с ним. Чужой город стал ему на целый год ближе, появились солдаты- будильники и свежее приватное porno. Только вот...Только вот! Только вот, смириться с потерей ее голоса оставалось невозможным! Она звала его повсюду. Его имя слышали глухие, видели слепые, и повторяли немые. Птицы. Даже они пытались прокричать его на всех, своих птичьих языках.
/Анатомия/
Чудесная посылка ковровой памяти! Афиша твоей несгибаемой меткости и исключительной самоотдачи! Так ему говорили егеря. Так убеждали его, и так он просочился в его мозг.
12/04-е
Лепить было не сложно. Есть не хотелось вовсе, а водка стала предательски горькой. Не привыкать! Муки его творчества, как истома от самобичевания. Улыбаться, и сплевывать яд. Разбивать, и начинать все по-новому. Сколько таких дней было, и сколько таких ночей довелось! И, теперь, когда она все ближе и ближе. Когда рядом только ее музыка, когда ей так необходимы его руки...Ему ли испытывать в такой момент голод!
/Манекен/
Лечь рядом, и почувствовать над собой океан. Кажется, протяни только руку, и вот он, воздух! Суета чаек, и рев небостойких пропеллеров. На первое, дым Вудстока, а на второе, астралы Ибицы. Ватный малиновый сахар, детский смех и священный Dior. Только вот, нужно ли это сейчас? Нам так спокойно и безмятежно. Крупинки белого песка и разноцветная рыбная радуга. Такой палитры на земле нет! Эх, сейчас бы сюда мольберт! А,знаешь, Бьянка...Убаюкало. |
